Ярослав Дмитриев: На волне импортозамещения

Дата публикации: 01.06.2016

От первого лица

dmitrievyaroslav2Сегодня в рамках рубрики – эксклюзивное интервью с Ярославом Дмитриевым – генеральным директором компании «Евробилд» торговая марка «Forward&up», которая входит в тройку лидеров российского рынка по аренде подъемников. Ярослав Викторович с августа текущего года приступил к реализации амбициозного инвестпроекта на базе Лежневского машиностроительного завода. Добавим также, что на муниципальных выборах Дмитриев был избран депутатом Лежневского районного Совета.
– Ярослав Викторович, много наслышаны о вашем внушительном по количеству «флоте» техники, но, прежде всего, расскажите о том, для чего она нужна.
– Подъемная техника многофункциональна. До недавнего времени было принято поднимать людей на высоту либо с помощью автовышек, либо при помощи лесов. В Европе и в Америке уже давно применяются самоходные подъемники. Они делятся на различные типы: дизельные и электрические. Дизельные работают снаружи помещений, электрические – внутри.
Если по дизельным подъемникам альтернатива – это автовышка, то внутри помещения – это только леса или передвижные туры. Автовышка имеет базу автомашины, которая должна иметь подъездные пути, потому что у нее достаточно большая площадка по базированию. Самоходный подъемник имеет очень много степеней свободы. У него более короткая база, преодолеваемый уклон 40%, полный привод, включаемый дифференциал. Автомобилисты поймут, насколько эти характеристики превышают характеристики автовышки.
podem1Плюс у самоходных подъемников есть крабовый ход, когда все пары колес могут повернуться в одну сторону, и они могут ехать боком. А это еще дополнительная степень свободы. И по конструкции в связи с более короткой базой можно подавать людей из самых неудобных мест. Электрические подъемники внутри помещений работают от аккумуляторных батарей, соответственно, не производят выхлопа. Они более компактные, и их легко передвигать. Если необходимый фронт работ выполнен, то подъемник тут же убирается, и на этом участке может производиться следующая работа. То есть это более оперативно, более удобно. Также на любом подъемнике можно подавать материалы, что тоже часто сокращает затраты пользователя. То есть материалы, металлоконструкции в том числе, грузятся на платформу (есть подъемники грузоподъемностью 750 кг), затем поднимаются. Такие платформы имеют ширину стандартную для строителя – 6 метров. Соответственно, эту металлоконструкцию как с одного конца, так и с другого можно закрепить. У пользователя не возникает необходимости использовать дополнительно автокран или любой другой подъемный механизм. То есть где поднимаешь человека, там поднимаешь и материалы, и оборудование.
– Как вы пришли в этот бизнес?
– Мы были крупными строителями. Построили больше десяти нефтезаводов. У нас было в парке много автовышек, собственные леса, но потом обратили внимание, что есть некие новые механизмы. Мы их купили, протестировали, поняли, что за 20 минут можно сделать то, что обычно делалось за сутки, за рабочую смену. И, соответственно, решили посмотреть, как развивается этот бизнес, и что происходит вокруг. Вокруг, оказалось, существует две крупные компании и несколько мелких.
– Вокруг – это в России?
– Да, на всю Россию. И мы стали третьей компанией или даже номером 2, если оценивать на данный момент по объемам машин. У нас сейчас около трехсот единиц техники.
– А где они базируются?
podem2– У нас есть региональные базы, и мы постоянно открываем филиалы. Волгоград, Ярославль, Крым, Краснодар, Самара и так далее. Но основная нагрузка – на Центральную часть России. Этой техники здесь не хватает. Покрытие подъемной техникой – менее 1%. Все специалисты сходятся в том, что это только начинающийся сегмент рынка. Но он является очень капиталоемким. Поэтому в него хотят войти многие, а получается у единиц, у трех единиц пока.
– А какова примерная стоимость одной единицы техники?
– Вот сейчас мы докупаем партию подъемников. Каждый стоит больше двухсот тысяч евро. То есть, по современному курсу, одна машина – это более пятнадцати миллионов рублей. А их надо сразу много. Например, по высотным подъемникам мы занимаем первое место в России. И будем увеличивать свой флот. Пока что закупаем его за рубежом.
– То есть в России производства совсем нет?
– В России нет серийного производства. Многие вокруг этой темы ходили, кое-кто пытался производить подъемники. У них они были в разработке, и были выпущены некие пилотные образцы, а в серию так и не пошло, потому что продать не получилось. В России могут покупать какие-то внушительные объемы только три компании лидеров. Все остальные намного отстали и по уровню, и по объему. Из этих трех компаний первая это финская, вторая шведская. Все они западные. Никакая из них не будет покупать русские подъемники.
– Вы единственные в России будете покупать подъемники «made in Russia»?
– Мы единственная крупная русская компания в арендном бизнесе. И, соответственно, мы единственные в России, кто может покупать подъемники российского производства. Поэтому задумка серийного производства изначально была под себя. Чтобы пустить завод, чтобы он стабильно начал работать, мы будем работать пока что на себя. Первое – объем машин на весь следующий год законтрактован нашей компанией. Все, что выпустит завод, нам есть куда пристроить. У остальных затеи по поводу производства подъемников в России несостоятельны. Мы их видели на выставках, и пока это заканчивалось ничем.
– Почему вы обратили внимание именно на Ивановскую область?
– Потому что здесь очень интересные трудовые ресурсы.
– Дешевые?
– Дешевые в том числе, но главное – профессиональные. Нам интересно, что здесь есть машиностроение и специалисты, которых мы можем, что называется, подобрать. Продукция завода «Автокран» – тоже подъемное оборудование. Наверняка и на «Кранэксе» имеется кадровый резерв. То есть трудовые ресурсы – раз. Второе – возможность по площадям. В Лежневе нам удалось подобрать необходимые площади для производства.
– На базе Лежневского машиностроительного завода?
podem3– Да. Изначально здесь было ремонтное предприятие, которое ремонтировало тракторы и сельхозтехнику. Затем был неудачный проект запуска производства китайских тракторов. Но у них не было рынка сбыта и вообще понимания, кому их можно продавать. А у нас главное преимущество в том, что мы знаем свой рынок сбыта. У нас все производственные мощности и на 2016, и на 2017 год, и даже на 2018, уже востребованы. Намечается пять производственных линий. Первая – электрические ножничные подъемники. Вторая – дизельные ножничные подъемники. Третья – коленчатые электрические подъемники. Четвертая – телескопические дизельные подъемники. Пятая – коленчатые дизельные подъемники и на закуску – мачтовые подъемники.
– Вы уверены, что это надо все перечислять?
– Да, уверен, потому что это некие сегменты, это говорит о том, что у нас планы всерьез и надолго. И мы сейчас занимаемся только первой линией. Все остальные линии и по объему инвестиций, и по объему строительства, которые здесь планируются, в разы больше, чем мы делаем сейчас. Завод развивается быстрыми темпами. Видите, мы сидим уже в теплом помещении. Когда мы купили этот завод, он был неотапливаемый, с разрушенными крышами, с отсутствием окон. Сейчас мы с вами поднимемся на подъемнике и вы увидите, что все кровли покрыты новыми дорогостоящими материалами. Мы полностью поменяли остекление, произошла полная перепланировка.
– В какие сроки?
– Приступили в сентябре. Да, что вы удивляетесь? Мы жгем и жмем.
– Ярослав Викторович, если вы начнете выпускать эту технику, то где уверенность, что она будет пользоваться спросом на российском рынке?
– А можно убрать «если»? Потому что есть полная уверенность, что мы будем это делать. После того, как начнется выпуск серии машин, мы считаем, спрос внутри России на эти машины будет достаточно большой, потому что себестоимость машины будет дешевле процентов на сорок зарубежных аналогов. Мы комплектуем первую линейку, которая будет состоять из самых современных мировых систем, которые существуют на сегодняшний день. У нас в разработку вовлечены компании Италии, Германии, Китая…
– Ну вот, снова Китай!
– А что в этом такого? Например, колеса все мировые бренды покупают только в Китае. В Китае есть каучук, резина, и эти колеса они делают лучше всех. И здесь не поспоришь, соответственно, этим надо пользоваться и не придумывать велосипед. Мы берем из Италии, Германии те разработки, которые мировые бренды еще не смогли взять, потому что, взяв их, им нужно будет переоборудовать линии. А поскольку мы это делаем с начала, с ровного стола, как говорится, то мы берем только самое современное и лучшее. Наша машина будет как цветной телевизор по сравнению с их черно-белым. То есть, она будет не то чтобы похожа на зарубежные аналоги, она будет намного лучше и интереснее по техническим характеристикам. Например, электрический подъемник у нас будет работать при температуре от -30. В то время как зарубежные аналоги работают при плюсовых температурах. Потому что они работают на щелочных или кислотных аккумуляторах. А у нас совершенно другой принцип формирования этой машины. Мы ее создаем с нуля, опираясь на мировой опыт.
– Можете поделиться какими-нибудь секретными цифрами инвестпроекта?
– Могу. На следующий год мы планируем выпустить порядка 600 машин. Это с учетом того, что серийный выпуск начнется с марта. На 2017 год – тысяча машин. Планы могут корректироваться, но я уверен, что в большую сторону. Потому что, когда мы покажем нашу машину на выставках и презентациях, мы должны получить дополнительные заказы, которые увеличат объемы реализации. В общем, какое-то время будет занято на раскрутку производства.
– Когда будете набирать персонал?
– Уже набираем. Более того, многие люди из Лежнева пришли работать на строительные специальности сюда только для того, чтобы потом работать на заводе, говоря «ребят, мы хотим работать на новом производстве и, чтобы нас заметили, готовы работать на низкоквалифицированных специальностях».
– Какие намечаются зарплаты?
– Мы знаем региональную статистику по зарплате и стараемся брать ее верхний предел. Зарплата должна людей привлекать, чтобы и мы могли от них требовать.
Например, у нас строгие нормы по содержанию алкоголя в крови, на входе и на выходе с производства будет тестирование. Постараемся ввести новые современные системы, например, через отпечаток пальца, по рисунку вен. Требования будут жесткими. При этом мы понимаем, что можем требовать высокую производительность труда, только когда платим зарплату. Наша задача – сформировать работоспособный коллектив, который может соответствовать всем требованиям.
– Ну а директором кого поставите – варяга?
– Будет приезжий. Точнее свой, проверенный временем директор. Ведь это не первый наш проект, мы прошли через все, что угодно, и старт-апы у нас были с нуля. Например, «Стройматериалы по звонку» – был и такой проект. Магазины, торговые площади, лесоперерабатывающие комплексы. То есть у нас огромный опыт управления предприятиями, поэтому у нас есть кадры, кто умеет управлять и на кого мы можем положиться.
– А вы уже вступили в состав регионального отделения Союза промышленников и предпринимателей?
– Позовут – вступим.
– Вот, например, на одном из последних заседаний областного правительства с их подачи было принято решение о создании фонда развития промышленности. Как вы к этой идее относитесь?
– Я пока не до конца погрузился в местную специфику, но уже успел составить мнение о том, как в Ивановской области встречают инвесторов.
– А как?
– Негостеприимно. Например, Калужская область изначально находилась в тех же стартовых условиях, что и Ивановская область. Но в Калужской области было принято решение о том, чтобы всех производителей обеспечить необходимыми ресурсами: электрическими, газовыми. Мол, мы все подтянем до ваших границ и не возьмем деньги, главное, чтобы вы организовывали рабочие места, создавали предприятие, которое потом долгие годы будет кормить регион.
Зайдя сюда, мы столкнулись с тем, что, несмотря на то, что к нам хорошо относится региональное правительство, возникли проблемы с МРСК и энергосбытовой компанией. Бьемся как в стену, а они на все наши пожелания только отстаивают свои интересы. Это называется: неприветливое принятие инвестора. Вы представляете, насколько машиностроение – электрозатратная отрасль! Это понимают в Калужской области, а в Ивановской – нет.
– Так вот для этого вам и нужно вступить в Союз промышленников и предпринимателей, чтобы поставить этот вопрос перед властью.
– Я думаю, что в Иванове знают об этой проблеме. Каждый раз решать ресурсные проблемы в ручном режиме – это неправильно. Здесь действительно важна политическая воля. Тем более у нас это инновационный продукт, продукт импортозамещения в чистом виде.
– А с департаментом экономического развития и торговли есть взаимодействие?
– Мы начинаем с департаментом взаимодействовать, изучаем региональные программы, собираем документы, при этом разделяя завод и арендный бизнес. Да, изначально сюда помогла зайти наша арендная компания, но дальше здесь будет абсолютно самостоятельное предприятие – Завод подъемников.
– Ярослав Викторович, зачем вы пошли в политику? Став депутатом Лежневского районного Совета, на что вы надеетесь?
– Во-первых, мы создаем здесь предприятие и планируем, что оно будет мощное и градообразующее. Во-вторых, мы чем-то можем помочь этому региону. Лежнево мне нравится как таковое, и у нас есть задумки по инфраструктурным изменениям. Будем содействовать благоустройству центра Лежнева, чтобы перехватывать туристический поток, едущий по Золотому кольцу. Лежнево со своей сельской местечковой красотой обладает таким потенциалом.
– А сами в Лежнево перебираться не собираетесь?
– А почему бы и нет? Я землю собираюсь здесь купить. Хотя что касается лично меня, то я большую часть жизни провожу в машинах, самолетах. Но заседания районного Совета постараюсь не прогуливать.
– Это просто тренд какой-то! Началось все с Плеса, когда дачники-олигархи пошли заниматься местечковой политикой. Теперь и в Лежневском Совете есть свой «батя», как говорится. Кстати, а вы уже познакомились с региональным бомондом?
– Я не рвусь в местный бомонд. Бомонд – это мы, потому что мы создаем какие-то реальные проекты. Надеюсь, и этот проект будет успешным, как остальные.
– А как вы относитесь к благотворительным проектам?
– Положительно. Всячески готовы помогать, только дайте сначала запустить завод.
Сострадание и милосердие – это основа общества. Мы понимаем социальную ответственность бизнеса. И у нас есть проекты, где мы помогали детям и их мамам. Мы это делаем как персонально, так и от компании. Мы не считаем нужным на этот счет пиариться. Это просто внутреннее решение.
– А можно вопрос, который вдруг покажется вам некорректным…
– Можно.
– Почему у вас сережка в ухе? Что это значит? Вы рок-музыкант?
– В правом ухе сережку носят гомосексуалисты. В левом – гетеросексуалисты. А те, кто не носит, еще не определились. Вот я уже определился, поэтому я с сережкой.
– У вас отличное чувство юмора. (Смеемся.) А также я поняла, что вы очень творческий человек, когда однажды услышала на «Радио-Иваново 106,7 FM» вашу передачу. У вас еще в студии был гендиректор группы компаний «Русские инвестиции». Как передача называется?
– Решил попробовать себя в качестве ведущего. Передача называется «Черный квадрат». Темы – все из жизни. В студии уже побывала Анна Сазонова, омбудсмены. С Кириллом Игнатьевым мы обсуждали архитектурную среду Иванова.
– Вы же не местный. Как вы можете ее обсуждать?
– Почему? Я хожу, я смотрю. Архитектура – мое увлечение. Имею огромный жизненный опыт. И вообще я возглавлял проектный институт в свое время.
– Я знаю, что архитектурное наследие – это одна из любимых тем Кирилла Борисовича. Значит, к вам может прийти в студию любой и предложить свою тему?
– Нам с Кириллом было комфортно беседовать в студии. Мы понимаем уровень того, о чем мы говорим. Мы обсуждали темы финансов, инноваций, архитектуры. Вообще много совпадений. Поэтому если кто-то ощущает себя со мной на одной волне, захочет быть моим гостем, приглашаю в «Черный квадрат» на 106,7 FM.

 

Источник: журнал «Власть. Ивановская область.» (декабрь, 2015г.)

Возможно вас заинтересует